Новорусский роман в стихах, глава седьмая

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

«За два сольдо, за два су – на папу с мамой донесу» - «Волшебный голос Джельсомино» - сказка – ложь, но… «Алиса, ты меня не путай!..» - сказка всех сказок и… Все точки ставить… не будем… Всё равно Штирлиц выпутается из любой ситуации – Мюллер поможет. Он – «солдат твоей любви!» Что ж шпионит?.. – «селяви». Опять же ж от любви к простому и народному. «Степь-то, она раздольная, но «ямщик, не гони лошадей» -  «кони хочут пить».

I
Судьба приходится от Бога
С вершин непопраных высот.
Блюла их раньше синагога,
Евреев осенив народ.
Теперь же все мы есть в ответе
За все события на свете.
И жаль, что многим стал в напряг
Любви и правды добрый стяг!
Так жаль, что мы в добро не верим,
Его победы не храним…
Хоть в тайне плачемся по ним…
И, что «нормально» лицемерим,
Ведь разве это хорошо,
Когда творится «казно шо»?

II
Тиран прикинется овечкой,
Мерзавец выйдет в короли…
А гений запасётся печкой
От их «изящества» вдали.
Ведь скудость благ не скудость воли:
Трудней чужие править роли…
Марионетка пьёт от пуза,
Но не споёт вам как Каррузо.
Её искусственное горло,
Как неподкованный кузнец
Под самый видный образец –
Одно его не в тын запёрло!
Чужие исфальшивит арии –
Не то, что наш певец Болгарии!

III
Сопилка тоже может выдать
Тона на джазовый манер.
А, если б ноты ей раздыбать,
Она б совсем дала б шля-гер!
Столица б чистила ей туфли
И тучные стада затухли,
Когда поля б гласил тромбон –
Овцам не миновать урон.
Отсюда каждый пусть поёт
Интимной музыкой, как надо…
Где слушает его всё стадо
И стадо вес на плюс даёт:
Певцу любому по поклоннику…
Слону по маленькому слонику…

IV
Так тяжко прозой выражаться,
Когда завяжешь пары слов…
Когда стихи на ум ложатся,
Поверхность озарив голов!
В привычку входит рифмованье,
Как от безделья вышиванье.
Заполнить хочется пробел,
Чтоб не остаться не у дел.
Такой наш эпигонский хлеб,
Такие «лёгкие» задачи
Гоняться за хвостом удачи,
За семь приподнимая неб.
Кто как учился со двора:
Ни пуха в супе, ни пера!

V
Иду неведомой тропинкой,
Знакомые то там, то тут…
Позвольте снова, за разминкой
Позвать и тех, кого так ждут.
За кем истосковались жутко,
Почти главу не видев тутко.
Туристы с бархатных краёв:
Вернулись Лукины вдвоём!
Счастливые… с загаром кофе:
Воз сувениров, солнца кванты…
Всё, что прихватишь от Багам ты…
Как путешествующий профи.
Привычка русская от Йоськи:
Тащить охапками авоськи!

VI
Авось музей домашний будем,
Как Якубович, свой иметь:
Побольше экспонатов сгрудим,
Чтоб угол стенки припереть.
В том польза всё-таки великая,
Что вещь любая не безликая.
Она, как губка, что впитала
В себя дней лучшего кристалла.
На фотографиях семейных
Узнаем пыльный амулет
Не старящихся юных лет –
Запечатлённых неизменных,
Которых нам нельзя забыть
Лишь потому, что там им быть!

VII
Но мы причёски лоск поправим…
Смахнём «продажную» слезу…
Подзорный взгляд скорей направим
На тех, кто въехал «на возу».
Поймём, что люди возвратились…
Оттуда, где почти обжились.
Вернулись с «родины» второй
Туда, где «кое-где порой»…
Сюда, где мы их ждём с зонтами,
Где град с куриное яйцо…
И палка бьёт вторым концом
Не мягкими её местами.
И мы приемлем всё как должное,
Хотя б усердие «подкожное»!

VIII
И, чтоб облегчить им пакунки,
Посыльных двое, как атланты,
Хватают их авоськи-сумки:
(Вернулись с кругосвета «Гранты»!)
Бросают «нежно» в зев багажника
Заморские дары бумажника…
В салон садятся тропиканы,
Из солнечной выдь еле ванны!
Их родина встречает звонко
Весенним поворотом птиц,
Слетевшихся со всех границ…
От соловья до жаворонка!
Хор отогревшихся лягушек,
Рои комариков и мушек!

IX
Как будто сном была поездка:
Иной уклад, иной пейзаж…
Неповторимого отрезка
Из радужной дуги гуашь!
Совсем не те и птицы-звери –
Не соловьи, скворцы, тетери…
Там мир животный свой веками:
Бобров нет, рысей с барсуками…
Но в том и кроется от глаза
Уменье удивлять людей
Природы разностью затей:
Австралии, равнин Кавказа…
У Индии, Китая… Анды –
Земли реликты и гирлянды!

X
Но после их перехожденья…
Изборожденья скал, морей…
Так рад свои топтать каменья,
Своих котов гонять и змей…
Весенним запускать денёчком,
И с первым приходить цветочком.
И просто, по родным колдобинам,
На иномарке мчаться родиной!
Взирать отечества гражданок:
Колготки и гамаши их
Ещё загар не так проник,
Как в кожу «коренных» багамок…
Но нам они не меньше жара
Порой дают «из портсигара»!

XI
Нам женский пол не даст соскучить
И долгий вечер коротать.
Хоть забросай дождём получек –
Заставят дома доустать.
У них всегда претензий хватит:
«Лапша» им долго не прокатит…
Они усталости не знают,
Когда советы нам «толкают».
А, как состряпают интригу,
Так не распутать без крючка
Хитросплетенья язычка… -
Агате Кристи сразу в книгу!
Наш пародийный «дефектив»
По-женски тоже ведь красив!

XII
Ирония одна спасает
От женских насквозь зрящих глаз
И вкус по жизни воскрешает,
И даже развлекает нас.
До женщин нужно приспособиться:
Им не переча, - уособиться!
Пусть даже женщина расстроится…
Шути – и буря успокоится…
Скандируй ей и восхищайся,
Пред ней колено преклони –
На все вперёд бегущи дни!
И чаще к теме возвращайся.
Ведь повторенье – мать учения:
Жена – «похмелье» увлечения!

XIII
Лукин был в физике не промах:
Знал генератор и насос…
Сопротивленье мерял в Омах
И знал, как «рвать» крыловский воз…
Но разве ж мог он догадаться,
Что женщин надо б опасаться?
Жена, бесспорно, свет, - умна…
Да не одна ж из них она.
На свете много есть «умнее»:
Хоть не милее, но хитрей
(Немного «диких орхидей»)…
Растут по всей они аллее,
Что жизнью длинною зовут…
Боится сам их Робин Гуд!

XIV
Андрей же пальму предпочтенья
Любимой с яблоком обтёр,
Коварного не чуя тленья…
Той искры, что даёт костёр.
Он туч не видит в небосклоне –
Сияет Наденька в салоне!
Играет радио «Шансон»… --
И всё, как раньше, в унисон.
И катят в паре без оглядки,
Критерий счастия прияв:
Друг другом так и не устав…
Не разгадав любви загадки.
В чём, собственно, загадки нет:
Любовь, коль есть, сильней котлет!

XV
Но время нет ей на мечтанье.
Шажок успеет, два шагнуть…
Ан, тут – горнило-испытанье:
Огонь, вода и ветры дуть!
На прочность проверяет судно, -
Качает так, что в качке нудно;
Рвёт парус в клочья молодой,
Чтоб Ахиллес сверкнул пятой…
Уж спуска не дадут циклоны,
«Варяг» не пощадят шторма –
Осядет понижей корма,
Когда «по-бед» навалят тонны!
Но так уж мир устроен наш:
Экзамена без них не сдашь!

XVI
И мы спокойствие удвоив,
Возьмёмся храбро отражать,
Защиту правильно построив,
Всю вражью, хоть орду, хоть рать!..
Текилу с кактусов изымем –
Престиж высокого подымем!
И кол осиновый вобьём
Во зло – испытанный приём!
Схлестнутся «школы» гладиаторов,
Оружье возложив в персты:
Коварство против чистоты,
Повстанцы Чести на диктаторов…
Карикатурный бой быков:
Бой мудрых против дураков!

XVII
И вот уж дом на горизонте,
Родительский его порог…
И встреча на домашнем фронте
Ждёт, как заржавленный курок.
Совсем обычно без восторга –
Всё тихо, как в пенатах морга…
В стерильной чистоте порядка –
И фикуса, и пальмы кадка.
Зловещих проблесков нет блеска,
Громов и молний – тишина…
Во радость!.. Так нужна она,
Как отскочившая подвеска…
Но Нина Павловна лояльна:
Совсем… совсем не криминальна!

XVIII
Невестка ей в подарок бусы
Жемчужны из моря даёт.
Их достают со дна индусы
И прочий островной народ.
Янтарны серьги, две штуковины, --
Так не по-нашему диковинны:
Макет «Кон-Тики» Хиердала,
Шкатулка с красного коралла –
Заморский дивный ширпотреб…
С налётом пряного тумана,
С окуром местного шамана –
Экзотики надёжный хлеб.
Клиент заезжий им доволен –
Халтурщик их не обездолен!..

XIX
Подарков не чужды тираны:
Берёт охотно их любой…
Но не меняют они планы
Сердец, исполненных злобой.
Свекровь их приняла отменно,
Как терпеливая мурена.
Она Лулу ждала сигнал… --
Лулу готовилась на «бал»!
Её был выход на манеж –
Цвета мышиные и «беж»!
Сорви с картины покрывало
И ленту красную разрежь:
О, кто бы придержал ей «клешь»!
Чтоб не давать такого «бала»…
Но что за Золушка без бала:
Нашла… и малость потеряла!

XX
Луиза, кто её не знает?
Ещё есть повод лицезреть.
Она сама собой страдает,
Плетя из шёлка свою сеть.
Она уже готова к схватке,
«Бурду» листая на кроватке.
«Очаг домашний» следом мается…
Но что за «очагом» скрывается?..
За ним ли подлинное царство?..
И «звёздный» тур иль эпатаж?..
Искусственный ажиотаж?.. 
Или банальное коварство?..
Всё это выяснится скоро –
Спираль прижалась до упора!

XXI
Пусть тишь не вводит в заблужденье
Наш проницательный «инту»…
Луиза ангелом отмщенья,
Как в жерминале Пан-Пинту!
Разгорячилась не на шутку:
Готовит к «запуску» всем «утку»!
Готовит «чёртово колёсико»
Крутнуть с лукавого курносика.
Возможно, в девках засиделась –
И чёрт её в само ребро…
С чего б ей не любить добро?
Наверно, с жиру «детка» взъелась?
«До ручки» ль роскошь довела?
А глянешь в зеркальце – бела!

XXII
На что расходуются силы?
На стирку, на шитьё пустить…,
Солому б скирдовать на вилы
Иль тесто круто замесить.
«Турбина» пашет вхолостую:
Её б на братию простую
Эквивалент распределить!
(В том Запад может подучить)
Да нет… боязнь дать что-то даром
В нас «стейки» бережёт запас.
Делиться? Бедность внидет в нас!
Уж лучше пусть пойдёт всё паром…
Поддержит алчный фанатизм
«К рубашке» ближний эгоизм!..

XXIII
Любви все ищут понаслышке…
И каждый ладит под себя
Примеры, взятые из книжки…
И губят Дездемон любя!
Толь ревность, толь привычка хапать
Чужой размер за личный лапоть?
Никто не брался объяснить:
Чего своё нельзя любить?
Боимся мы своим преесться,
В рутину серую упасть:
Влечёт соседних яблок сласть –
Своё всегда должно успеться!?
А яблоко – оно ведь портится,
Ссыхается, гниёт…, бессортится?!

XXIV
Так ешьте наливное с ветки,
С листком на хвостике своём –
И будете в минуты редки
Не одиноки, а вдвоём!
Пока на ваш недоогрызок
Орава не нашла Луизок.
И не сожрала невзначай,
Пока вы «где-то»… пьёте чай!
Я сам люблю её лишь спящей,
Когда зубами к стенке спит.
И мирно… без затей сопит.
Казалось… может быть спокойной:
Ночами с нею благодать!
Побольше б ей давали спать…
Перед «раскруткою» гастрольной.
Тогда б она свою пластинку
Сменила по закону «рынку».

XXV
Луиза стала б пай-девчонкой,
Когда б ей «толику» проблем:
Расстройства «тракта» иль с печёнкой
Каких-нибудь неладных тем;
Зубную боль, иль молвить страшно –
Работать каждый день отважно!
Тупую ломоту в суставах
Или глаза сковать в оправах;
Хотя бы трещинку в губе
Иль геморроя дониманье,
Или ночное недержанье… –
Душе б не дали загрубеть!
Куренье не вредит фигуре…
Зачем такое счастье дуре?!

XXVI
Но как тут не воздать статистам
За их неисчислимый труд.
Они внушают пессимистам,
Что оптимисты в них живут.
«Живут» же «вещие» счастливцы:
Удачливы, хоть и ленивцы.
Везучи, хоть и дураки…
За них сражаются «полки»!
Бьют лбы, здоровье надрывают
Заместо «воевод» своих
(Наверно, у «стрельцов» задвиг)…
А, может, они лучше знают?
На остров что ли их послать,
В «героев» там повоспитать?!

XXVII
Луизе ж островная школа
Не угрожала шалашом.
Она не жала, не полола,
Не знала как черпать ковшом…
Доить, кормить животных, кур… --
Таких и слов не знала: «Чур!»
Не знала взять как поварёшку,
Хотя и кушала картошку.
Когда б её «туда» забросить
«Потрескать» мидий и червей,
Удар сердечный стался б с ней…
И сил не стало б вредоносить.
А тут, под крылышком у папы:
Жуй виноград, банан и Клаппу!

XXVIII
А тут… проснулась… потянулась…
И «повалялась» час-другой…
Глаза протёрла… оглянулась –
И кофе ей в постель слугой!
Печенье, круассаны с кремом,
Пирожные, вазончик с джемом.
Накормят, сами уберут
За нею котильон посуд.
Она ж ещё «соснёт» маненько,
Под полдень сходит в туалет –
Слуги на это дела нет…
Шампанского хлебнёт сладенько.
И,  чтобы скуки кончить круг,
Обзвонит с кресла всех подруг.

XXIX
Ещё зачем-то папа тоже…
Придумал, что ученье свет.
Поедет… - учится, похоже…
Сгуляет в университет.
И, то сказать, зачем учиться?
Когда охота бы влюбиться!
Одно эротику читает --
И так в ней «светлого» хватает
Другой литературой сложной
Она и в руки не брала…
«Умом своим» она жила!
Игрою «бавилась» картёжной –
В ночном «кружке» на раздевание,
Своё являя «дарование»…

XXX
Короткий экскурс завершим мы
В Луизин «новосветский» быт…
Задёрнем, край оставив ширмы,
Чтоб был невидим следопыт.
И вникнем в тайные расклады
Неподражаемой Паллады…
Грёз её спутник преумильный –
Всепробивающий мобильный…
Поведать нам спешит на ушко:
Чего «надумал» томный» ум –
Мужчинам не скумекать двум,
Когда он не поэт не Пушкин…
Луиза речь ведёт просторно:
Она взволнована, бесспорно!

XXXI
Ужо, известен адресат,
Сидящий на конце приёма –
Любви певец, любви солдат,
Как из гусарского альбома!
Часов сверяние пред боем –
Военный график катит строем!
Рекомендации с планшета:
Сигнал – зелёная ракета!
Приказ – готовность номер «раз» --
Быть в полной выкладке на взводе:
Бросок… иль что-то в этом роде
(Не на постылый всем Кавказ)…
Прыжок на крылышках любви:
Куси… не сразу когти рви!

XXXII
Полезное точь-в-точь с приятным
Такая редкость совместить…
И по стечениям понятным
Двух зайцев в лес не упустить…
Мозгами пораскинуть время
И ногу по-гусарски в стремя –
Блиц-криг продумать до нуля,
Соломку мягкую стеля…
Ведь чует вор огонь в панаме,
Хотя она дотла цела…
И рожки «бьются» у козла,
О столбовой бодаясь камень.
Прыгуч фельдмаршал-попрыгун –
За дичью от неё бегун!

XXXIII
В Надежде Серж увяз по уши…
Она в коллекции его
Ещё не заняла баклуши
Такой, как у Дюма Марго!
Она ещё вдали маячит
Ему, как солнца жёлтый мячик…
Как недозревший апельсин,
Её захлопнут клавесин.
Но он на грушах дозревает
У «тёти Груни во саду»
(Десерт отменный за еду
Мужской наш пол не принимает).
И тает поцелуев «липс»
В маю акаций, в буйстве лип!

XXXIV
Сергей в фантазиях роскошных
Плывёт, как вёсельный баркас,
В мечтах аляповато-пошлых.
Он в них, как в “vino veritas” …
Как спящая средь дня Венера –
Ему присущая манера:
Сосредоточенно лениться –
Не любит ловелас жениться!
Он любит сам «процесс»: порок
Игрой прихватывает страстной,
Как ванны острота контрастной,
Как «с перцем» именной пирог…
Не весь, а ломтик откусить…
И новый с нового спросить!

XXXV
Сей дам угодник перезрелых,
Когда эскудо не звенит…
Уже недели две-три целых
В безденежье, как крот, сидит,
Забившись в комнату глухую:
Он пьёт «Столичную» плохую
И тюльку ложит на хлебец, --
Дошёл «до ручки» наш певец,
Рулетки раб и «карт сердец»… --
Сопельник задолжал немало…
И самолюбие больное
Топил, как утлое каноэ…
Оно «в тумане» выплывало…
Так плохо, если у «певца»
Замашки в стиле гордеца!

XXXVI
Период не совсем успешный
«Гофмаршал» сиро провожал…
Для Золушки растил «орешки»:
«Репертуарчик» подбирал.
Он ждал удобного момента,
Чтоб в узел завязалась лента…
Событий подходящих ряд –
Когда к нему сблаговолят…
Терпенье у него кончалось…
«Галера» штилевала ход…
Кто против течеи попрёт?
И вот, казалось, всё «стекалось»!..
Но тут случилось кое-что:
Фортуны «выгнулось» сальто!

XXXVII
Папа Луизин постарался:
У «Крона» акции скупил…
Пока Лукин «там» прохлаждался,
Его он по миру пустил…
Мир бизнеса, как шаг канатом:
Шаг влево-вправо – мимо фатум
Тебя… и нищета грядёт… --
Клеймо постыдное «банкрот»!
Его боится свет богатый,
Как смерти, как своей чумы –
Страшат их «ужасы» сумы!
И бедность – дядька бородатый,
Пропахший луком с чесноком,
Кошмарнее, чем «Кошкин дом»!

XXXVIII
Богатство въедливей наркотика…
Не каждый совладает с ним.
Его подчас слабей эротика!
А почему? Не объясним…
Оно на человека давит,
Свободу в человеке травит…
И сам он есть не в состоянии
Расстаться с властью состояния!
Оно мешком ему на шее,
Как камень дорогой, висит, --
И душу с позвонком кривит…
И сон бежит, не хорошея…
Запоры б всё ещё проверить:
Вдруг вор… иль не шмыгнуло в двери?!

XXXIX
С ним трудно – не по жизни с песней:
Ярмом на клячу в три плуга…
Оно ложится тяжкокрестней,
Как плотный ужин «от врага»!
Оно сулит нам обещанья…
И после машет на прощанье…
Богатство – женщин неверней
И экологии грязней!
Там, где оно, нам нет покоя –
И трижды прав Экклезиаст:
В томленьи оно вам задаст –
Его потери паранойя!
Копите «веские рубли»!
Но с ними тонут корабли!

XL
Всему ведь важно понимать,
Иметь должны мы строго меру.
И лишнего себе не брать:
У Бога ведь весы на веру!
На добрые б спешить дела,
Тогда б цена нам возросла!
И мы бы пользу извлекли:
Не полагаться на рубли…
Но мы «высокие материи»
Отвергли… как бы их не зря…
Что «людям помогать зазря»?
Нет прибыли от этой серии –
Без выгоды нельзя никак:
Пощупать, подержать в руках!

XLI
Но вот случается ж такое,
Напоминая лишний раз, -
Что всё есть временно-земное –
И временно оно у нас!
Но так уж человек устроен:
Всё это зная… он расстроен,
Когда из рук он выпускает
То, что его так заземляет…
Не может с роком он смириться –
И тем стать «выше над собой»…
Быстрее путь нащупать свой…
Гораздо больше тем добиться…
Упрямо бьётся он о врата
Всеослепляющего злата!

XLII
Лукин сначала не поверил…
В ту шутку. Что сыграл с ним рок.
В компьютер взгляд… в счета уперил…
Созвал совет… и речь изрёк…
И даже закатил скандал!
Но результат другим не стал.
Он пропесочил заместителя,
Как дилетанта и любителя…
Но не исправишь положенья…
От всей «империи» лишь дым!
Лукин замкнулся нелюдим…
Себя коря за упущения.
И даже свет очей жена –
Его утешить не нужна!

XLIII
От всех Андрей отгородился,
Нарушил «сухости» закон…
И в кабинете заключился,
Из горя выставив заслон.
Внезапность страшного удара
Его сразила, как гусара…
И мысль его ранимо жгла:
Как мог он запустить дела?!
Нашли враги его слабинку…
Сам им позволил разворот –
Забросить камень в огород…
Порезать ночью «капустинку»…,
Фундамент выбив из-под ног:
«Лукин – растяпа!.. Хуже – лох!»

XLIV
Такой пассаж, такая «лажа»…
И непростительный просчёт:
Что «деловые» теперь скажут?!
Какой он выйдет идиот?!
Насмарку «мощные» потуги…
Управы нет – одни бандюги!
А так бы сразу и не скажешь,
Пока доходы не покажешь…
И тут же обдерут, как липку,
И знаем, без чего сожрут,
Как будто впроголодь живут…
Копят, наверное, на скрипку…
На «Страдивари» под сукно,
Чтоб человечество «секло»!..

XLV
Попробуй попросить немного
Свой труд для пользы всех издать…
Тебе откажут… мол, такого
У нас в помине не видать!
Зато за вечер в ресторане
Просадят более по пьяни…
Раз десять поперек сблюют… -
На ветер деньги не пойдут!
Тебе ж подарят назиданье:
Ищите спонсора «у них»!
А «те» покажут на других
«Апологетов» мирозданья…
Культура «нищету гоняет»:
Ей общество одно – вменяет!

XLVI
Вот нонсенс… и гоп-стоп – прострация
И всех народная беда:
Нужна культуре не нотация –
Цена нужна, как никогда!
Пора б и о душе попечься –
От тела на момент отвлечься
И раскошелиться слегка
Для главных ценностей ростка…
Чтоб он в посулах не зачах
И в невнимании небрежном…
В сугробе не замёрз бы снежном
И оживлял семьи очаг…
Не только капитала массой,
А и духовной полной кассой!

XLVII
Чтоб человек потерей чека
И состояния не сник…
И тем не отставал от века,
В любом венце бы был шутник!
И стержень не терял бы тот,
Который вор не украдёт…
Который мудростью зовётся –
Не тонет, не горит, не мнётся…
И в горе твёрдостью спасает
От потрясений и потерь
(Каким их метром не измерь);
Как старый сыр не закисает…
Его-то и отстал Лукин,
Хотя и был-то вундеркинд.

XLVIII
Хоть был Лукин не лыком шитый
И важный «новый» господин…
Сейчас, как пёс сидел побитый,
Страдал и мучился один.
Надюша зря к нему с мольбою:
-Зачем так рисковать собою
И сердце, душу бередить…
Бог дал – Бог взял, - тому и быть!
Богатство не навек даётся.
Скажи спасибо, что имел…
И так ты высоко взлетел…
Упал?.. Но встать опять придётся…
Иное поискать призвание,
Оставив точку прозябания!

XLIX
--Любимая, не просто это:
Быть на вершине, быть «в числе»…
Влиятельным… на «гребне» света…
И уподобиться вот… тле…
--Но можно ж посмотреть иначе –
Нельзя мужчине падать в плаче…
Удар принять  с благодареньем –
Облечься новым опереньем.
Найти себя в другой среде…
Быть может, лучшего себя?
Понять, что я есть у тебя!
Тебе помощница везде…
Во всём… ты помнишь наше «да»?!
Жива любовь – ничто беда!

L
Андрей с женою бы согласен…
Но так внезапно грянул гром!
Так будущего лист неясен,
Как в облаках аэродром…
Их взять бы развести руками…
Но сердце, говорят, не камень,
А ка-мм-мень давит на него –
Лишиться… да притом всего!
Осталось… так… на чёрный день:
«Десятков» несколько налички…
Машины две – свои, сестрички…
Дом дачный, всяка «дребедень» -
От прежней благодати рожки
Остались… с чем не стать на ножки!

LI
«Друзья» его забыли сразу…
Банк выдать ссуду отказал…
Он быстро привыкал к отказу,
Где каждый «за себя» стоял.
Кто вежливо, а кто с издёвкой
Его приветствовал «Перцовкой»!
Он горечь пораженья пил –
Так бизнес в миг один почил…
Андрей вкусил свой Ватерлоо –
Как он ни силился привстать…
Пришлось «существенность» признать:
Его «везение» ушло…
И он… решил махнуть рукой!
Что деньги? – власть?! Но не покой…

LII
Андрей, прозреньем озарённый,
Решил не причитать уж впредь…
И ум свой, жизнью доученный
В других материях узреть.
Его Надюша убедила
Не лить ручьями крокодила…
А пораскинуть бы мозгами:
Чего б они желали сами?
И для его души изнывшей
Занятья новые нашли,
И в сплаве с опытом внесли
В его «горючий» бак остывший
Оригинальные лады –
Историй освежать следы!

LIII
Лукин талантом этим тайным
Ещё со школы обладал…
Но скрыл под слоем капитальным,
Чтоб он помехою б не стал.
Он вынес то, что можно вынесть
И Бог помог из гонки вылезть…
(Хоть и не Божьею рукой!)
На круг он вырулил другой
Другие формулы чертать:
Без цифр, без чисел, без товара,
Без ожидания «навара»…
Он для начала стал читать…
Потом сюжет в нём стал блистать…
И он, взяв ручку, стал писать!

LIV
Сама собой возникла тема
Изобразить терзанье душ…
Здесь века гордого дилемма:
Что главное – душа иль куш?
О том, какие ныне страсти,
Любовь… и что не в её власти…
Что движет да куда людьми?
Добро ли, красота и мы
Какими колесим путями?
Что можем изменить, что нет?
В чём польза, что приносит вред?
Куда заносит нас и тянет?!
Что в самый раз, а что уж слишком?
И разницу ума с умишком…

LV
Всё это бывший «светский лев»,
За книжку севший величаво…
Совсем немного поробев,
Стал прорабатывать, как право…
Предмет достойный философа:
Объять, что хорошо, что плохо…;
Свой век до корки изучить –
Его характерную нить…
И то, что может быть потом,
Да и сегодня не наскучит –
Поможет, развлечёт, научит…;
Поддержит, будет нам не «в лом»…
Подует новым дуновеньем…
И новым станет откровеньем.